Уууу..! Как задолбали эти толстые, лабастые, визжящии тётки! Со своими крупномаштабными торбами и авоськами.. В платках и без, с ядовитыми зубами и без, с седыми волосами и без...
Везде они, блять! На остановках, в автобусах, на пешеходах, в подъезде... Бррр! Под пресс их и на съедение!
Теперь понятен очерк из газеты, что типо до восьмидесяти лет доживает в раз пять больше бабок, чем дедов.. Сживут мужей со свету, а потом давай в автобусах своими кошелками драться, придираться к громкой музыке из плэйера, строчить заявы на молодёжь...

Сегодня наблюдал за двумя редкими экземплярами. Сожусь, значит в автобус. Задницу устраиваю напротив двух ярковыраженных грымз, мирно зарубаю радио в наушниках, дружелюбно растопырил очи в окно и мыслю о Вышем, Духвном и Вечном.. Позитив, сцуко! Из кармана торчит пачка сигарет, только что купленная. Смотрю в мою сторону тянется клешня! Думаю, билетик, что-ли, пробить тянет? Хуякс! Обнаглевшая, морщинистая клешня выхватывает пачку из кармана и с поучительным еблом выдаёт:
- Такой молодой и здоровье портишь! Ая-яй..
И паскуда утянула моё казенное имущество. Я, прибываючи в филосовском мышлении, мило улыбаюсь:
- Ну так сложилось исторически, что поделаешь..
И тянусь за пачкой обратно. Но не тут то было! Грымза нагло прячет моё добро у себя за боком и подруге что-то начинает гавкать на своём литовском. Подруга, аналог этой старой разбойницы, с не менее поучительным ебалищем кивает, типо "ууу какая молодёжь пошла, типо, не стыда не совести". Говорю, что-то, на подобии:
- Извините, приму во внимание ваше замечание, как скурю эту пачку, а пока отдайте мне её, мне скоро выходить.
Бабище, та что ограбила меня, лукаво прищуривается своим шнобилем довоенного производства, и чёто бормочит по-лабански:
- Нет, нет! Бросай курить, потом меня добрым словом ещё вспомнишь, вот лучше я тебя угощу...
И достает охапку конфет. Я, мягко говоря, охуеваю. Но конфеты, сцуко, утягиваю к себе в карман! И дальше продолжаю:
- Спасибо, вы очень любезны, я ими закушу после того как покурю и обещаю вспомнить вас добрым словом, а теперь отдайте мои сигареты.
- Всё юноша, разговора нет! - отвечает старая бобриха.
Я тупо чувствую как вся моя любезность и культурность завет на помощь наглость и нецензурность. Неподалеку сидящии женщины-студентки, видно, прониклись ко мне с жалостью и ввязались в конфликт, говорят:
- Дамочки, ну какое ваше дело что парень курит! Верните ему сигареты!
- А вы не вмешивайтись! - отвечает им та, что подруга, той, что уёбище, как и её подруга. - Сами уже скурились, слярвились и теперь мальчика хотите сделать таким!
Я охуевши, студентки в раз пять охуевшей меня, а ведьмы с невозмутимым еблом сидят себе. Говорю примерно такое:
- Да мне по***** на вашу заботу, и какой я вам на***** мальчик, я, может, давно таких как вы ебу стадами. И вобще, сейчас заберу вашу торбу! А хули! Вы старенькая, немощная, вам явно противопоказано таскать тяжелые вещи. Я ведь, сцуко, тоже заботливый...
Бабульки взяли с нас пример и так же охуели. Моя кавалерия, из двух женщин-студенток продолжили:
- Лучше уже "скуриться и слярвиться" чем быть такими манерными быдлами как вы!
И одна из них достает пачку своих сигарет и тянет мне, типо "На, не парься". Я гордо отнекиваюсь и ещё гордастей тяну свою жемчужную лапку в сторону ржавых клещней с сигаретами. Пару секунд и сигареты у меня. Старухи разгромились пердящим визгом, а я невозмутимо отодрал попу от сиденья и направился к выходу, незабыв швырнуть их конфеты им обратно, с голливудской фразой, типо:
- Не, добрам словом я вас не вспомню...
Что продолжалось дальше в этой цитадельни на колесах я не увидел, но думаю злодейки и студентки ещё там долго разбирались.

Следующий раз возьму дедова берданку и буду отстреливать это вопиющее зло в общественных местах!